ВАСИЛИЙ АВЧЕНКО - специально для ИА Регнум.
Уже в этом году должно начаться строительство автомобильного моста через реку Туманную — пограничную между Россией и КНДР. Это не единственная из ниточек, которыми страна чучхе всё крепче привязывается к РФ.
Из всех границ России эта — самая короткая: всего 17 километров по фарватеру Туманной.
По-корейски эта река зовётся Туманган, по-китайски — Тумэньцзян; здесь, на самом юге Приморья, у посёлка Хасан, сходятся пределы сразу трёх государств — РФ, КНР и КНДР.Временный деревянный мост через Туманную навели ещё в 1952 году, во время Корейской войны. Семь лет спустя построили капитальный железнодорожный Мост Дружбы. Теперь рядом с ним, несколько ниже по течению, должен появиться ещё один мост — автомобильный.
Слово «мост» в данном случае можно понимать как буквально, так и аллегорически. В годы перестройки отношения с КНДР у нас ушли на второй план. Россия, кажется, забыла о том, что она — правопреемница Советского Союза, прямо причастного к появлению и сохранению северокорейской государственности (первый лидер КНДР Ким Ир Сен был капитаном РККА, а в годы Корейской войны 1950–1953 гг. небо Северной Кореи защищали советские лётчики на «МиГ-15»).
В 1990 году, когда СССР решил завязать дипломатические отношения с Южной Кореей, Ким Ир Сен даже отказался принять советскую делегацию во главе с министром иностранных дел Эдуардом Шеварднадзе.
Глава МИД КНДР Ким Ён Нам тогда прямо заявил: «Вы нас бросаете, а раз так, мы будем создавать ядерное оружие». (Не было бы счастья, да несчастье помогло; в итоге КНДР с чёрного, что называется, входа вступила в ядерно-космический клуб).
Новый век — новый курс. Уже в начале своего первого президентского срока, в 2000 году, Владимир Путин побывал в Пхеньяне с официальным визитом. В том же году был заключён договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве.
В этот период над развитием российско-северокорейских отношений много работал дальневосточный полпред президента Константин Пуликовский, считавшийся личным другом лидера КНДР Ким Чен Ира.
Но и в новое время всё было непросто. Защищая КНДР на международных площадках, в 2010 году Россия тем не менее присоединилась к санкциям против Пхеньяна, введённым Совбезом ООН.
После того как в 2016–2017 гг. Запад ужесточил санкции, фактически начав блокаду КНДР, России пришлось вернуть северокорейских трудовых мигрантов на родину (впрочем, оформление рабочих как студентов и тогда позволяло обходить санкции). Свои проблемы принесла и пандемия коронавируса: так, логистический проект «Хасан-Раджин» оказался на время заморожен.
С вытеснением с повестки дня covid-19 и началом спецоперации на Украине в отношениях Москвы и Пхеньяна наступил ренессанс. КНДР заявила о полной поддержке России — «сестры по санкциям».
В 2023 году Пхеньян посетил министр обороны РФ Сергей Шойгу. Вскоре лидер КНДР Ким Чен Ын побывал на российском Дальнем Востоке, причём знакомился в основном с «оборонкой»: космодром Восточный, Тихоокеанский флот, авиазавод в Комсомольске-на-Амуре.
Летом 2024 года Владимир Путин отправился в Пхеньян и заключил новый, куда более веский договор — о «всеобъемлющем стратегическом партнёрстве». В нём говорится, помимо экономики, культуры и всего прочего, о военно-техническом сотрудничестве. Более того: в случае агрессии против одной из сторон предусмотрено оказание военной помощи.
Вскоре мировые СМИ запестрели сообщениями о том, что КНДР в обмен на нефть будто бы поставляет России не только снаряды, но и добровольцев. Официальных подтверждений, правда, нет ни со стороны Пхеньяна, ни со стороны Москвы.
Но как тут не вспомнить ту же Корейскую войну, в которой на стороне южан участвовал контингент ООН из полутора десятков стран (до Эфиопии, Австралии и Люксембурга включительно) во главе с США, а на стороне северян — Китай и, пусть неофициально, СССР?
Один из символов нынешнего оживления связей РФ и КНДР — автомобильный мост через Туманную. Стройка должна начаться уже в текущем году, причём сразу с обеих сторон реки. Завершить строительство предполагается зимой 2026–2027 гг.
Параллельно Россия наводит со старым другом иные мосты. Южнокорейское информагентство «Рёнхап» сообщило, что в 2024 году на работу в Россию отправилось свыше 13 тысяч граждан КНДР — в 12 раз больше, чем в 2023-м (причём половина — по студенческим визам).
Насколько точны эти данные — вопрос, но если заглянуть на популярный в Приморье сайт объявлений, можно увидеть множество предложений строительных и ремонтных услуг с припиской «корейцы».
В 2024 году возобновилось регулярное авиасообщение между Владивостоком и Пхеньяном. Приморский оператор запускает железнодорожный тур Владивосток — Расон с посещением горячих источников и мест, связанных с освобождением Кореи от японцев Красной армией в 1945 году.
Оживляются обмены студентами и преподавателями. Дети участников СВО отдыхают в лагере «Сондовон» на берегу Японского (в терминологии КНДР — Корейского Восточного) моря, а раненые российские бойцы — в корейских санаториях, причём за счёт принимающей стороны.
Достраивается морской курорт «Вонсан-Кальма», уже в 2025 году должно открыться авиасообщение между Владивостоком и Вонсаном.
В прошлом году у южного въезда в Пхеньян демонтировали Арку Воссоединения, воздвигнутую в 2001 году — в пору потепления между Севером и Югом. Похоже, воссоединение Кореи более не актуально. Северная Корея отрезает себя от Южной — и одновременно всё прочнее привязывается к России.
Если для КНДР расширение отношений с РФ — преодоление международной изоляции, то для России — собирание опрометчиво разбросанных камней. Концепция «Поворота на Восток» (заметим здесь, что к риторическим формулам нужно относиться внимательно: допустим, Япония — страна вроде бы восточная, в геополитическом смысле — самый настоящий Запад) обретает практическое наполнение.
Показательно, что сразу после КНДР Путин посетил Вьетнам — страну тоже нам не чужую (особенно если вспомнить Вьетнамскую войну 1964–1975 гг., тоже вызывающую множество ассоциаций с происходящим сегодня). Старый друг лучше новых двух; двое старых друзей — ещё лучше.
Свежие комментарии