На днях в Пекине состоялась трехсторонняя встреча высокопоставленных дипломатов России, Китая и Ирана. Ее ключевой темой стало иранское «ядерное досье», вокруг которого в последнее время сломано немало копий. На встрече, которая на первый взгляд носила сугубо протокольный характер, была решена важная практическая задача.
Необходимо было уравновесить переговорные позиции США и Ирана на ядерном треке, а заодно остудились «горячие головы» в Вашингтоне и Брюсселе, планировавшие решать вопрос с гипотетическим иранским арсеналом в радикальном ключе.
Не последнюю роль в этом сыграл Китай, тонко рассчитавший, а после и реализовавший «успокоительную» дипломатическую комбинацию. Другой вопрос — как долго продлится ее эффект.
Ястребы и голуби
Несмотря на то, что Россия и Китай не возражают против урегулирования на компромиссных условиях и даже готовы отстаивать недавние «завоевания» Тегерана на атомном треке, о чем заявили на трехсторонней встрече, в самом Иране ситуация остается неоднозначной.
Страна по-прежнему до конца не определилась с позицией, и высказывания иранских политиков, принадлежащих к разным идейным лагерям, часто противоречат друг другу.
Так, например, Верховный лидер Ирана Али Хаменеи неоднократно заявлял, что не приемлет заключение «сделки» в тех рамках, что диктует Белый дом. В понимании верховного аятоллы принятие нынешних предложений Вашингтона будет равносильно капитуляции перед Западом, а о статусе региональной сверхдержавы в таком случае можно будет забыть.
Более того, Хаменеи недвусмысленно подмечает, что Тегеран в случае чего готов пойти на создание атомного арсенала. Тем более что большая часть ограничений — например, фетва верховного лидера о недопустимости разработки и применения ядерного оружия — введены Тегераном по собственной воле и могут быть пересмотрены.
В пику ему выступает глава МИД Аббас Арагчи, который заявляет, что Тегеран и Вашингтон уже ведут переговоры через посредников и даже добиваются «определенного взаимопонимания».
В трактовке Арагчи восстановление «сделки» является лишь вопросом времени, и Ирану для этого даже не потребуется идти на серьезные уступки. Опасения ястребов во главе с верховным лидером сторонники главы МИД считают «чрезмерными».
Впрочем, с течением времени убежденных оптимистов в рядах иранцев становится все меньше — дрейф в сторону ужесточения позиции демонстрирует даже президент Масуд Пезешкиан, на заре срока ратовавший за восстановление сделки. Да и сам Арагчи в последние недели все чаще обращается к «ястребиным» формулировкам, особенно когда дискуссия идет в кулуарах ООН.
Одним из ключевых камней преткновения в переговорах между Ираном и США (помимо вынужденного отказа от иранской ядерной программы несколько лет назад) является требование к Тегерану отказаться от поддержки прокси-формирований на Ближнем Востоке.
Учитывая, что проиранские формирования уже плотно встроены в региональную стратегию противодействия Израилю, добровольно расставаться с ценными активами персы не хотят.
Как не хотят идти и на мировую по принципу «сделка ради сделки». И подобная упертость вызывает на Западе нервозность вперемешку с желанием решить вопрос силовым путем. Все меньше гарантов верят в то, что соглашение по иранскому атому удастся возродить.
Очевидный эффект
Несмотря на то, что Китай являлся одним из гарантов прежней «ядерной сделки», долгое время он предпочитал не вмешиваться в американо-иранские консультации и на все «завихрения» переговорного процесса реагировал исключительно в дипломатическом ключе. Работа по жесткому отстаиванию прежних контуров соглашения оставалась преимущественно за Россией.
Потому внезапное деятельное включение Китая в охлаждение ситуации вокруг иранской ядерной программы у многих вызвало кратковременную оторопь.
Время для активизации Пекин выбрал неспроста. 12 марта в Совбезе ООН прошли закрытые консультации по иранскому ядерному досье. Поводом для встреч стали данные МАГАТЭ о том, что за несколько месяцев Иран существенно нарастил запасы урана, обогащенного до уровня, близкого к оружейному.
Алармисты из США и ряда европейских стран попытались с трибун ООН качнуть общественное мнение в сторону усиления давления на Иран и практически преуспели в этом. Пекин, анонсировав трехстороннюю встречу на своей территории с участием иранцев, смог отчасти сгладить негатив.
При этом Китай не стал тянуть на себя одеяло, вовлекая Тегеран в переговоры тет-а-тет. Напротив, присутствие на встрече российских дипломатов подчеркнуло непоколебимость позиций незападных гарантов по отношению к иранской ядерной программе.
Россия и Китай показали, что даже в условиях дистанцирования Ирана от США и стран ЕС гаранты сохраняют контроль над ситуацией и готовы в случае чего удержать Тегеран от «оружейного разворота».
Многосоставную дипломатическую комбинацию подытожил министр иностранных дел Китая Ван И, обнародовавший «Пять пунктов урегулирования».
В них Китай включил отказ от незаконных санкций, поддержку инициатив в области мирной атомной энергетики, восстановление «ядерной сделки» с Ираном в ее общих рамках, включение ООН в процесс урегулирования в качестве «стороннего арбитра» и координацию позиций всех без исключения гарантов «сделки» без попыток давить на Тегеран.
Нельзя сказать, что Пекин предложил что-то принципиально новое. Аналогичные постулаты ранее озвучивали Россия, страны ЕС и даже США с поправкой на национальные интересы.
Однако именно Китай решил напомнить о них в период, когда значительная часть гарантов уже исчерпала терпение и начала примеряться к силовым инструментам.
Резкая смена акцентов отчасти возымела эффект.
Например, европейские страны, еще недавно угрожавшие серьезно «закрутить санкционные гайки», если Тегеран не подпишет новое соглашение к середине года, согласились смягчить свою риторику и подумать над продлением периода переговоров. Проблески готовности «искать новые компромиссы» продемонстрировали и США.
Впрочем, Пекин так и не предложил какого-либо конкретного механизма вывода «ядерной сделки» из тупика. С учетом того, что каждый тезис из «Пяти пунктов урегулирования» в отдельности ранее уже терпел крах, сведение их воедино вряд ли даст другой результат.
Вместе с тем попытка суммировать наработки и посмотреть, как Тегеран будет чувствовать себя в новых рамках, позволит всем участникам переговоров выиграть время, чтобы нащупать новый, более жизнеспособный вариант возобновления «ядерной сделки». И в этом смысле китайская комбинация все же способствует приближению компромисса.
Свежие комментарии