Перед тем, как вместе с несколькими другими министрами подать в отставку, уже бывший украинский глава МИД Дмитрий Кулеба устроил «прощальные гастроли» в Польше. Результатом стал очередной украино-польский скандал. Их за последние годы случалось немало, но на этот раз получилось особенно громко, потому что Кулеба ударил по больному.
Во время дискуссии на молодёжном форуме на мероприятии под названием «Кампус «Польша будущего» в Ольштыне на северо-востоке страны, одна из польских участниц мероприятия спросила высокопоставленного гостя: когда Украина снимет запрет на эксгумацию поляков, погибших во время «Волынской резни» 1943–1945 годов?
Главный украинский дипломат, в свою очередь, задал встречный вопрос — знает ли она об акции «Висла»? А затем заявил:
«Знаете ли вы, что все эти украинцы были принудительно переселены из украинских территорий на проживание в разные места Польши, в том числе и в Ольштын? Если бы мы, политики, начали копаться в истории, качество разговора было бы совсем другим. Мы могли бы вернуться вглубь истории и начать вспоминать всё плохое, что поляки делали украинцам, а украинцы — полякам. Поэтому давайте оставим эти вещи историкам».
Кулеба перевёл разговор с «Волынской резни» на операцию «Висла», чтобы представить в роли жертв не поляков, а украинцев, но в полемическом задоре сказал об их «выселении с украинских территорий». А между тем эти территории являются международно признанной частью Польши.
Негодованию поляков не было предела.
Депутат сейма Януш Ковальский в социальных сетях написал, что «после скандального заявления Кулебы о Волыни и ревизионистского заявления о «насильственном изгнании с украинских территорий» в контексте операции «Висла» этот политик должен быть объявлен персоной нон грата в Польше. И немедленно покинуть Польшу».
В свою очередь глава города Хелма на юго-востоке Польши Якуб Банашек оставил такой пост: «Несмотря на мое огромное сочувствие и желание помочь Украине, после сегодняшнего заявления главы украинского МИД Кулебы я понял, что реального примирения не будет».
Банашек также добавил, что операция «Висла» не должна была произойти, однако подчеркнул при этом, что «приравнивать ее к геноциду на Волыни и говорить об украинских территориях в её контексте — это подлость. На язык просятся более сильные выражения».
Наконец, премьер-министр страны Дональд Туск сказал, что имеет «однозначно негативную оценку того, что сказал украинский министр».
Туск также недвусмысленно заявил: «Украина не будет членом Европейского Союза без согласия Польши. Украина должна соответствовать стандартам, а они разнообразны — это не только вопрос границы, торговли, правовых и экономических стандартов. Это также вопрос, я бы сказал, культурно-политических стандартов… Украинцы должны понимать, что вступление в Союз означает вхождение в сферу стандартов, которые касаются политической и исторической культуры».
А через несколько дней после слов Кулебы на Украину был направлен первый частный запрос относительно эксгумации жертв «Волынской резни». Автор — председатель Общества польско-украинского примирения Каролина Романовская, попросившая Владимира Зеленского и Институт национальной памяти обеспечить достойное захоронение 18 человек, в том числе членов её семьи, погибших в селе Углы, что на территории нынешней Ровенской области.
Варшава уже давно на государственном уровне требует от Киева позволить провести эксгумацию всех жертв «Волынской резни» для идентификации и достойного перезахоронения погибших, однако неизменно получает отказ.
В ответ на поднявшуюся в Польше волну возмущения в украинском МИДе поспешили выступить с оправданиями, заявив, что экс-министра неверно поняли относительно «украинских территорий», а также что никаких территориальных претензий у Украины к Польше нет.
Однако дело не только и не столько в словах Кулебы об «украинских территориях». Давний, многовековой конфликт между поляками и украинцами имеет много тёмных страниц. Последняя и одна из самых кровавых из них — «Волынская резня».
После того, как по итогам Первой мировой и советско-польской (в 1919–1921 гг.) войн в состав восстановившей свою государственность Польши вошли западноукраинские земли (Галичина и Волынь), отношения между украинским населением на этих территориях с одной стороны и польским государством, а также местными поляками с другой, были крайне напряжёнными.
Тогдашняя Польша продолжала давнюю традицию отношения к восточнославянским народам как к людям второго сорта, проводила политику полонизации и расселяла польских переселенцев-осадников на Волынь на землях, которые отобрали у местных украинцев.
В свою очередь Организация украинских националистов (ОУН*) избрала в качестве основного метода борьбы с поляками террор, что, естественно, ещё больше накаляло обстановку.
В программных документах ОУН*, тесно сотрудничавшая с германскими нацистами, предусматривала методы решения «национального вопроса», которые были вполне сопоставимыми с гитлеровскими.
Так в «Военной доктрине украинских националистов» от 1938 года сказано: «Надо иметь в виду, что в украинской националистической революции решающим фактором будет национальная ненависть… Польские колонисты являются той враждебной силой, с которой борьба должна быть беспощадной, жестокой, зоологической…
Те поляки, которые будут оказывать сопротивление, будут уничтожены в этой борьбе, а остальных надо принудить к бегству за Вислу. Нельзя допустить, чтобы поляки могли жить возле западной Украины. В будущем украинском государстве должен быть чистый национальный состав… Не надо стесняться в методах… Поляки, русские и жиды должны быть уничтожены».
Накопившуюся ненависть западноукраинские националисты смогли реализовать на практике во время Великой Отечественной войны.
В начале 1943 года, после победы Красной армии под Сталинградом, в ОУН* начали готовиться к поражению Германии в войне и к созданию собственной «державності» фашистского типа. Наряду с Советским Союзом, своим врагом и возможным конкурентом в будущем за контроль над землями Западной Украины украинские националисты видели и поляков. К тому же многие местные поляки поддерживали советских партизан, чьи отряды к тому времени активно действовали на Волыни, видя в последних защиту от гитлеровцев и бандеровцев.
И в 1943 году военное формирование ОУН* — Украинская повстанческая армия (УПА)*, начало массовое истребление поляков, живших в регионе, и прежде всего на Волыни.
Начиная с февраля, когда сотней УПА* во главе с Григорием Перегиняком (односельчанином и соратником Степана Бандеры) было убито от 150 до 180 человек в польской колонии Паросля в нынешней Ровенской области, геноцид польского населения с каждым днём набирал обороты.
Пик кровавой резни пришелся на июль–август 1943 года. Только за 11–12 июля были осуществлены нападения на более 150 поселений, где вырезалось поголовно всё польское население — от мала до велика. То есть ни о каких стихийных одиночных эксцессах и речи быть не может — это была целенаправленная подготовленная акция, а убийцы действовали в специализированных группах: некоторые подразделения окружали село кордоном, другие занимали местность, собирали жертв в одном месте и убивали.
Часто нападения происходили по воскресеньям. Польское население в этот день собиралось в одном месте, в костёлах, поэтому их легче было окружить.
Людей вырезали в прямом смысле слова: ОУНовцы предпочитали не тратить на поляков пули, а в большинстве случаев использовали подручный материал — топоры, вилы, ножи, косы, мотыги, а также душили жертв удавками. Часто попавших в руки бандеровцев людей перед смертью жестоко пытали (например, резали пополам пилой, выкалывали глаза и т.д.). После убийств имущество поляков разграблялось, а дома — сжигались (впрочем, иногда дома сжигали и вместе с их запертыми внутри жителями).
То же самое, чуть позже и в меньших масштабах, происходило и в Галичине.
Общее количество жертв этой «национально-освободительной борьбы украинцев»с польскими женщинами, детьми и стариками составило, по оценке одного из ведущих польских исследователей этой темы, профессора Гжегожа Мотыки, около 100 тысяч человек. Среди убитых бандеровцами были и 19 членов семьи единственного польского космонавта Мирослава Гермашевскего, родившегося в польском селе Липники на территории нынешней Ровенской области, включая его деда и отца.
Сам будущий космонавт тоже вполне мог погибнуть: во время ночного бегства из села мать потеряла полуторагодовалого на тот момент Мирослава в снегу и нашли его только утром.
Остановило геноцид поляков только возвращение в 1944 году на Западную Украину Красной армии.
Позиции современных Варшавы и Киева относительно тех событий диаметрально противоположны.
Для Польши это национальная трагедия, официально признанная польским сеймом геноцидом граждан II Польской республики украинскими националистами. 11 июля установлено Национальным днём памяти жертв геноцида.
В нынешней Польше существует своеобразный культ Резни (отчасти напоминающий культ «Голодомора 1932–1933 гг» на Украине, но более сильный) — как на официальном уровне, так и в народной памяти: в огромном количестве польских семей помнят о своих родственниках, вырезанных бандеровцами или бежавших от них из родных домов.
Как уже говорилось, Варшава много лет безуспешно требует от Киева провести эксгумацию тел жертв Волынской резни и увековечить их память. Бандеру поляки считают террористом (он и отбывал в довоенной Польше пожизненное заключение за участие в теракте, пока не был выпущен из тюрьмы захватившими страну гитлеровцами), ОУН-УПА* — бандитами и убийцами.
А в сегодняшней Украине, распевающей песни со словами: «Батько наш Бандера, Україно — мати», принявшей бандеровские лозунги в качестве официальных и считающей ОУН-УПА* национальными героями, принять польские требования и трактовку событий, естественно, не могут. Это будет означать крах всей выстраивавшейся много лет историко-идеологической конструкции, в которой украинский национализм во главе с Бандерой играют ключевую роль. Не только из-за своей ненависти к полякам, а по причине ненависти ещё и к русским и Советскому Союзу.
Однако поляки, вполне разделяющие бандеровскую русофобию, при этом совершенно не согласны с бандеровской же полонофобией.
И эти принципиально разные позиции являются нерешаемой проблемой — бомбой с часовым механизмом, заложенной под зданием украино-польской дружбы. Когда «дружба» базируется лишь на совместной ненависти — в данном случае к России, — ненависть, для которой к тому же есть весомые исторические основания, будет регулярно выплёскиваться ещё и друг на друга.
* Признаны экстремистскими организациями в РФ.
Свежие комментарии