Членов экипажа штурмовика Ил-2, Павла Смирнова и Юлдаша Жандарова, чей самолет был сбит в воздушном бою 4 марта 1945 года в районе нынешнего пос. Корнево Багратионовского района Калининградской области, один раз уже находили.
Про торжественные похороны останков обоих лётчиков в 1981 году писала местная пресса, их имена увековечены на корневском мемориале.
Однако когда в середине июля нынешнего года калининградские поисковики провели работы по подъёму обломков самолета, оказалось, что на самом деле экипаж так и остался на месте гибели.Работы велись в заболоченной местности в условиях проливных дождей в течение недели, но увенчались успехом — в глубине воронки были обнаружены не только детали, по которым возможно было идентифицировать борт, но и награды пилота. Для того, чтобы собрать останки в мокром липком грунте, поисковики применяли метод промывки — так, кстати, не потерялись и орден с медалью.
Тот воздушный бой зафиксирован в журнале боевых действий 136-го гвардейского штурмового авиаполка. Документ утверждает, что он был навязан группе из 11 штурмовиков Ил-2 и шестерки истребителей Як-9 дюжиной немецких истребителей с опытными пилотами.
Несмотря на довольно плотную облачность (7-8 баллов) две группы «летающих танков» полетели на штурмовку артиллерии и живой силы противника рядом с восточно-прусским населённым пунктом Хермсдорф (сегодня это посёлок Пограничный Багратионовского района).
Группы возглавляли опытнейшие советские лётчики: командир 1-й эскадрильи 136-го гвардейского ШАПа гв. майор Яков Коровин и его заместитель, будущий Герой Советского Союза, гв.
старший лейтенант Григорий Полуянов.Зайдя на цель, штурмовики внезапно были атакованы немцами, появившимися из-за облаков. Судя по отчёту, вражеских самолётов было 12: шестёрка «Мессершмитт-109» и такое же количество «Фокке-Вульф-190».
Они атаковали одновременно сверху и снизу, совершая перевороты. Было заметно, что за плечами гитлеровцев десятки, если не сотни воздушных боёв.
Впрочем, за плечами тех же Коровина и Полуянова было по сотне с лишним боевых вылетов, а их ведомые также имели хороший боевой опыт. Штурмовикам оперативно удалось замкнуть оборонительный круг, позволивший избежать значительных потерь. Произошёл размен.
Сбив по одному «Фоккеру» и «Мессеру», группы потеряли два штурмовика. Кроме того, один советский самолёт был подожжён, но сумел дотянуть до своих и совершить вынужденную посадку (пилот и воздушный стрелок хоть и получили травмы, но сумели самостоятельно добраться до своего аэродрома).
Руководитель поискового отряда «Совесть» Руслан Хисамов уверяет, что описанная в документах картина боя практически полностью подтверждена на земле, так как на сегодняшний день в этом районе удалось найти не только место падения самолёта Смирнова и Жандарова, но и двух немецких самолётов.
«Фоккер» был обнаружен недалеко от места раскопок, а «Мессер» — буквально через дорогу от него. Тем не менее, работы продолжаются, так как второй сбитый Ил-2 гвардии капитана Хая Загидуллина, фамилия которого также увековечена на корневском мемориале, пока не найден.
«Проблема в том, что мы не имеем чётких привязок к местности, — объясняет Хисамов. — Самолёт Загидуллина мог упасть как в лесу, так и в поле. Будем продолжать поиски».
Что же касается нынешней находки, то, по словам командира отряда, раскопки проводились на месте падения самолёта ещё в 1980 году, когда обломки штурмовика в заболоченном лесу обнаружили мелиораторы.
«Тогда, как нам известно, были найдены документы лётчиков, часть останков воздушного стрелка Юлдаша Жандарова и его награды, — объясняет Хисамов. — Нами же были проведены более глубинные работы, которые позволили найти останки Павла Смирнова и его ордена: Славы 3-й степени и Красного Знамени. Кроме того, мы подняли разбитый пулемёт Березина с турелью, на которой он крепился, и массу номерных деталей. Всё это будет передано Историко-художественному музею Калининграда».
Находки поисковиков обрадовали и удивили.
Дело в том, что местные жители сообщали об активности черных копателей, которым, судя по всему, ранее удалось вытянуть из болота двигатель штурмовика и другие крупные детали.
Кроме того, в советское время металлические части самолёта, остававшиеся на поверхности земли, могли сдать в металлолом.
Благодаря помощи калининградского историка Василия Савчука были найдены газетные публикации начала 1980-х годов, в которых научный сотрудник областного Историко-художественного музея Анатолий Петрикин (к слову, он был участником штурма Кёнигсберга) рассказывает о том, как был найден самолёт.
2 июля 1980 года в «Калининградской правде» вышла заметка, в которой автор сообщал про обнаружение останков лётчиков, их вещей, записных книжек, полевых карт, документов и наград.
«Точная дата воздушного боя неизвестна, — писал тогда Петрикин. — Но, судя по найденным документам, это могло быть за два месяца до победы: талоны в столовую за 9 марта использованы, на последующие дни они целы».
Дальнейшие поиски и переписка с сослуживцами лётчиков и родственниками Павла Смирнова подсказали Петрикину, что его догадка о примерной дате боя была неверной. Зато он установил другие детали, которые сильно помогли в поиске.
В своих газетных отчётах поисковик сообщал, что летчик летом 1944 года окончил Балашовскую военную авиационную школу пилотов и там же был принят в члены Коммунистической партии.
По поводу воздушного стрелка Жандарова сообщалось, что дата его рождения установлена по красноармейской книжке и комсомольскому билету (и в тексте заметки он его называет Жалдашом Джандоровым, так как в билет его записали именно так).
22 января 1981 года «Калининградская правда» выпустила новый материал, в котором Петрикин сообщил новые подробности.
К этому времени на новость о найденном самолёте откликнулись однополчане Смирнова и Жандарова. Первым в Калининград написали минчанин Владимир Андронов и Н. А. Шелухина (предположительно, Наталья Афанасьевна) из Краснодарского края, служившие в том же 136-м гвардейском штурмовом авиаполку.
Они и прислали первые подробные сведения о погибших.
«Мы провожали на боевые задания шестерки, девятки, а то и несколько эскадрилий сразу и с волнением ждали их, высчитывали минуты…, — цитировала газета Шелухину. — Так было и в тот памятный день 4 марта 1945 года, когда не вернулись Паша Смирнов и Жолдаш Джандоров. Мы с надеждой смотрели в небо, прислушивались, но нет, экипаж не возвратился. И мы ничего не знали о его судьбе до публикации в «Калининградской правде». Но, поверьте, всегда помнили и помним — о каждом».
Далее Петрикин завязал переписку с роднёй Смирнова. На неё ему удалось выйти в том числе благодаря документам погибшего: в удостоверении личности значилось, что офицер родился 19 декабря 1922 года в деревне Черницыно Переславского района Ярославской области. Выяснилось, что лётчик не был женат, и прямых потомков у него не осталось.
Павел был в семье старшим братом, и похоронки за годы войны пришли не только на него, но и на отца.
На родине к 1981 году оставались его 80-летняя мать и сестра Евдокия. Сестра Галина к тому моменту проживала в Александрове Владимирской области. Кроме того, в селе Берендеево Переславского района Ярославской области проживал родной брат Павла Александр (в мае 1981 года он приезжал на церемонию похорон, о чём сообщала местная газета «Калининградский комсомолец»), а второй брат, Николай, жил в Волжском Волгоградской области.
«Летом 1944 года после окончания школы пилотов Павел приезжал домой в отпуск на десять дней, а вскоре уже с фронта написал о первых боях», — писал музейщику Александр Смирнов, добавляя, что брат с детства хотел стать лётчиком и всеми средствами добивался этого.
Если к началу 80-х поиск сразу дал хороший результат, то через 45 лет найти кого-то из родственников, чтобы передать им награды молодого летчика-штурмовика, пока не удалось. Руководитель отряда «Совесть» рассказал, что в мае 2015 года на калининградском интернет-портал оставила сообщение дальняя родственница лётчика — Галина Киселёва.
«К сожалению, брат Смирнова П. И., присутствовавший на перезахоронении 24 апреля 1981 года, уже умер и точного места захоронения мы не знаем»,— писала женщина.
Так как Галина не оставила никаких контактов, связаться с ней не получилось.
Сейчас поиском других родственников занимается член отряда «Совесть» из Пятигорска Геннадий Полубедов. Он сообщил ИА Регнум, что в Волжском проживал племянник Павла, но в апреле этого года он умер. Кроме того, Полубедов установил, что в Переславле живёт другая племянница лётчика, которая пока не отвечает на сообщения.
Надежда была также на архив Петрикина, часть которого хранится в Историко-художественном музее. Однако хранители фондов музея пояснили, что там есть лишь архив, касающийся Героев Советского Союза, с которыми вёл переписку поисковик.
Сохранились ли письма к семье Павла Смирнова, установить не удалось. Так что на этом в поиске пока поставлено многоточие, но в одном можно быть уверенным железно: останки экипажа Ил-2 будут преданы земле с честью, а награды сохранятся и будут переданы родне, если она всё-таки будет найдена.
Свежие комментарии